class="p1">Возражать я не стал. Девушка обратилась в кошку и забралась на поваленное дерево, где принялась точить когти. Было заметно, что она нервничает и не уверена, что поступает правильно.

Выжженная поляна была идеальной площадкой для начертания знаков. И мне оставалось надеяться, что я сумею открыть портал правильно.

Я отогнал от себя дурные мысли и принялся быстро чертить на земле знаки.

Кошку впускают первой…

Все время, пока я чертил, Баюн сидела за моей спиной и молча, с интересом наблюдала за работой. Она нашла в куче тряпок что-то похожее на рясу и набросила на себя. Видимо, все же решила, что путешествовать совсем без одежды не хочет.

— И где ты это добыла?

— Иногда сюда приходили культисты, — беспечно бросила кошка.

Было заметно, что ткань на коже раздражала девушку.

Наконец, я завершил рисунок и внимательно осмотрел линии переходного круга. Вроде все правильно. Осталось только указать место, куда приведет нас путь.

Я знал координаты лишь одного мира, куда попал, благодаря Легбе. Там же, где встретился с отцом. И я указал знаки с координатами в нужных секторах круга. Символы сами вспыхивали в памяти.

— Ну как? — уточнила кошка.

— Сейчас узнаем, — ответил я и принялся заливать в круг силу. И линии засветились, откликаясь на мой призыв. Значит, я сделал все правильно. Хотя до конца в этом уверен не был.

Голову словно стянул обруч, а затылок заломило от боли. Руки начали мелко подрагивать. Но рисунок засиял, а над линиями появилась переливающаяся арка, за которой виднелся коридор.

— Идём?

Я обернулся к Баюну, которая с опаской рассматривала арку.

— И куда ведет этот путь? — уточнила она.

— В мир, который очень похож на наш, — ответил я.

Кошка снова покосилась на арку. И я подошёл к ней:

— Боишься?

Баюн кивнула:

— Не смерти. А застрять непонятно где между мирами.

— Я же иду с тобой, — обнадежил ее я и кошка улыбнулась и уточнила:

— Думаешь, вдвоем будет не так скучно торчать вечность в межмирье?

— Уверен, — успокоил я собеседницу. — На крайний случай тебе будет что съесть.

Баюн склонила голову, словно раздумывая. Но в этот момент где-то вдалеке послышались приглушённые голоса ведьмаков. Которые искали в лесу пропавшего брата и огромную кошку, которая его утащила.

— Думай быстрее, — поторопил я девушку. — Скоро мои друзья будут здесь. И тогда…

Баюн тяжело вздохнула и по-кошачьи тряхнула головой:

— Ладно, идём.

Я протянул ей руку. И она крепко сжала мою ладонь в своей:

— Только не обмани, — попросила она и в зеленых глазах появилась тоска.

— Не обману. Мы же вместе идем.

Голоса приближались, и я с тревогой покосился на деревья, которые окружали поляну. А затем шагнул к порталу.

— Готова? — уточнил я на всякий случай.

— Да.

Я глубоко вздохнул и повел девушку за собой.

Он загудел, пропуская нас. Мир хрустнул и меня затопило странной радостью, словно я оказался дома. Ощущение тут же пропало. Миг — и мы очутились в длинном коридоре, стены которого были выложены из красного кирпича. Под потолком гудели, мигая, лампы дневного света.

Я прислонился к стене, тяжело дыша и жадно хватая ртом воздух. Переход высосал из меня остатки сил. И теперь я чувствовал тянущую пустоту в глубине души. Снял с пояса фляжку и отвинтил крышку. Но емкость оказалась почти пуста. Лишь несколько капель отвара упали на язык.

Накатила сильная усталость. Веки были словно свинцовыми. Очень хотелось спать.

Я сполз по стене. Сейчас я минуту передохну, и…

— Миша, что с тобой? — послышался обеспокоенный голос. Он звучал издалека, пробиваясь сквозь плотный слой ваты, которой заложило уши.

Я с трудом распахнул веки. И уставился в бирюзовые глаза, которые испытующе смотрели на меня. Зрачки были почти человеческими.

Девушка смущённо улыбнулась:

— Куда дальше?

— Компас… выведет, — слабо прохрипел я. Держась за стену, с трудом поднялся на ноги. Взглянул на запястье, где остались волшебные часы.

Стрелки вращались в разные стороны, как будто механизм был неисправен. И на секунду от этой мысли в желудке появился холодный ком. А волосы на затылке зашевелились. Но вращение стрелок начало замедляться, пока часы не пошли в прежнем режиме. Только на одном циферблате они остановились. Толстая короткая указывала на двенадцать часов, а тонкая длинная на девять.

— Идём, — прохрипел я и пошатываясь направился по коридору в сторону, куда указала часовая стрелка.

— Как ты себя чувствуешь? — уточнила спутница, поравнявшись со мной и обеспокоенно заглядывала мне в лицо.

— Бывало и хуже, — ответил я.

Она взяла меня за руку и мягко попросила:

— Погоди.

Я остановился, с удивлением глядя на девушку. Она же неожиданно крепко обняла меня, прильнув гибким телом к моему.

— Что… — начал я и замолк.

Воздух вокруг нас сгустился, став вязким. Мне мерещился аромат трав и забродившего меда. Кровь закипела в венах, превращаясь в расплавленное солнечное золото. Я почувствовал эйфорию от мощного притока силы. Словно душу резко выбили из тела, и теперь она парила где-то в другом измерении. По коже прокатилось приятное покалывание. А перед глазами вспыхнули разноцветные круги. Сердце быстро забилось, пытаясь прогнать чудовищный объем силы, которая проникла в кровь. Я часто задышал, хватая ртом тяжелый воздух.

Напротив я видел лишь удивительные кошачьи глаза на человеческом лице. И вдруг с отчетливой тоской подумал, что они должны быть голубыми и принадлежать другой женщине. Я понял, что хочу видеть другую… Меня окружил аромат белых цветов и морской соли.

Реальность неожиданно навалилась на меня гранитной плитой. И я провалился в черную пустоту, медленно падая куда-то вниз. Меня звал знакомый голос и в нем мне чудилась паника.

Кошка сдавленно охнула оттого, что остатки моей силы смешались с ее. Потянулась ко мне, но я остановил ее:

— Тише, тише. Ты сейчас просто убьешь меня.

Она с неохотой разжала руки и отстранилась. Бросила на меня обиженный взгляд. И я увидел, как расширились ее зрачки. А щеки покрывал румянец. Голова кружилась, а зрение с трудом фокусировалось.

Я стоял в коридоре, а напротив была моя спутница.

— Лучше? — обеспокоенно уточнила Баюн.

Я кивнул и провел языком по пересохшим губам.

— Прости, я потеряла контроль и открылась, почувствовав твою силу. И наверное переборщила, — смущённо пояснила Баюн. — А потом у меня совсем сорвало крышу. И я захотела большего.

— Все нормально, — с трудом ворочая онемевшим языком, произнес я. — Но твоя сила…

— Что с ней? — уточнила девушка с мурчащими нотками в голосе.

— Она очень вкусная, — честно признался я. — И не понимаю, сколько ты в меня влила, но меня чуть не разметало на лохмотья.

Девушка кивнула и смущённо убрала за ухо выбившуюся светлую прядь волос:

— Это нормально. Сила у существ всегда была… другой. Более вкусной для людей. Поэтому раньше, ещё на заре времён низшая слабая нечисть типа оборотниц, зазовок и русалок охотно делилась силой с людьми.

— Извращенцы, — фыркнул я.

— Это было добровольным делом. Нечисть нельзя заставить поделиться силой. К тому же нужно контролировать передачу. Иначе человек может умереть. Изначально люди не владели даже крупицами талантов. Вы были пустыми, как камни. Каждый из человечков.

— Стоп! — внезапно произнес я. — То есть ты хочешь сказать…

Девушка кивнула:

— Именно нечисть поделилась с первыми людьми силой. Вернее, в детях первых дворян течет малая толика крови тех, кто добровольно пошел на союз с людьми. Пожалели их и понимали, что без силы они попросту вымрут. Но ваш Синод никогда не признает этой правды. Проще сказать, что сила даётся Спасителем. И владеть ей могут лишь избранные, которые должны править остальными.

— А как же храм, в котором ты делаешь выбор? — глупо спросил я. — Как же покровители?

— Приходящие к вам покровители — всего лишь были самыми сильными из первых людей, — просто ответила Баюн. — Настолько, что не смогли умереть до конца и ушли в тот слой нашего мира, куда теперь отправляют неофитов. Вернее, сперва их было больше. Но войны и открытие переходов в другие миры сильно уменьшило количество наставников. И оставшиеся построили себе храм, и впали в стазис.

Я слушал эту историю, открыв рот от удивления. Вот оно как. Хотя с другой стороны, теперь понятно, откуда в людях Сваора появилась сила.

— А сейчас почему люди не попадают в тот храм?

— Наверное, с каждым поколением волшебства в крови людей все меньше, — ответила Баюн. — Они слабеют точно так же, как и нечисть. И возможно через десяток-другой поколений прирожденные станут обычными